пренебречь, вальсируем
Вчера культурная белка ходила в театр на постановку по "1984" Оруэлла.
Книгу я читала давно и помнила только общую канву и конструирование языка. В пьесе Океанию немного осовременили, но не откровенно - добавили планшеты для работы Министерства Правды, смартфоны, стилизовали новостные программы под современные. Все это вписывалось органично, но в то же время давало отсылки к знакомым реалиям. Акцент в пьесе был на памяти и ее переписывании.
Но я вот сидела и думала, что при всех параллелях с современностью, которые можно провести, Оруэлл и другие антиутописты, которые представляли контроль над информацией в виде цензуры (опираясь, конечно, на знакомые им общества), не могли представить обратного - что можно контролировать общество, знания людей, утопив их в информации. Когда ее слишком много, и особенно много развлекательной, или воздействующей на низменные чувства, или чего-то подобного, цензура, с одной стороны, не так уж нужна, а с другой, даже когда нужна, то не особенно очевидна. "Хлеба и зрелищ".
Еще одна вещь, которая тоже осталась в качестве впечатления и мета-комментария к жанру - почему почти все антиутопии привязывают "прорыв" в мышлении или в деятельности протагониста к вспыхнувшей любви? Причем протагонист, конечно, обычно мужчина, и любовь, конечно, сексуального характера. Вопрос "почему" риторический - это огромная культурная традиция, романтизация и прочие факторы. Но в какой-то момент это начинает раздражать. Особенно потому, что в остальном те же авторы мыслят крайне небанально, представляют непредставимое - но тут упираются в стандартные ходы.
После спектакля была дискуссия. На нее осталось неожиданно много людей, и эти люди активно высказывались, участвовали в обсуждении. Это само по себе было интересно - конкретно мне не столько с позиции участника дискуссии (все мысли для меня были сильно неновы, без привязки к 1984 я их уже много лет пережевываю в академическом контексте), сколько с позиции наблюдателя за оной. И вот с этой позиции, с одной стороны, было здорово, что люди активно пытаются думать, выражать мнение. А с другой - было четкое ощущение, что эти же люди (очень разного возраста) воспринимают происходящее в пьесе как фантастическое преувеличение, не имеющее отношения к реальности. Не помнят или не знают, что подобное происходило, и происходило совсем недавно по историческим меркам, и не только в СССР, но и - в том числе - в их родных Штатах.
В целом, я ушла с головой, полной мыслей, что определенно характеризует спектакль по такой богатой вещи как удачный и достигший цели.
Напоследок утащу у Хетти фото доски, которая висела в фойе и на которой пришедшие на спектакль могли писать:
Книгу я читала давно и помнила только общую канву и конструирование языка. В пьесе Океанию немного осовременили, но не откровенно - добавили планшеты для работы Министерства Правды, смартфоны, стилизовали новостные программы под современные. Все это вписывалось органично, но в то же время давало отсылки к знакомым реалиям. Акцент в пьесе был на памяти и ее переписывании.
Но я вот сидела и думала, что при всех параллелях с современностью, которые можно провести, Оруэлл и другие антиутописты, которые представляли контроль над информацией в виде цензуры (опираясь, конечно, на знакомые им общества), не могли представить обратного - что можно контролировать общество, знания людей, утопив их в информации. Когда ее слишком много, и особенно много развлекательной, или воздействующей на низменные чувства, или чего-то подобного, цензура, с одной стороны, не так уж нужна, а с другой, даже когда нужна, то не особенно очевидна. "Хлеба и зрелищ".
Еще одна вещь, которая тоже осталась в качестве впечатления и мета-комментария к жанру - почему почти все антиутопии привязывают "прорыв" в мышлении или в деятельности протагониста к вспыхнувшей любви? Причем протагонист, конечно, обычно мужчина, и любовь, конечно, сексуального характера. Вопрос "почему" риторический - это огромная культурная традиция, романтизация и прочие факторы. Но в какой-то момент это начинает раздражать. Особенно потому, что в остальном те же авторы мыслят крайне небанально, представляют непредставимое - но тут упираются в стандартные ходы.
После спектакля была дискуссия. На нее осталось неожиданно много людей, и эти люди активно высказывались, участвовали в обсуждении. Это само по себе было интересно - конкретно мне не столько с позиции участника дискуссии (все мысли для меня были сильно неновы, без привязки к 1984 я их уже много лет пережевываю в академическом контексте), сколько с позиции наблюдателя за оной. И вот с этой позиции, с одной стороны, было здорово, что люди активно пытаются думать, выражать мнение. А с другой - было четкое ощущение, что эти же люди (очень разного возраста) воспринимают происходящее в пьесе как фантастическое преувеличение, не имеющее отношения к реальности. Не помнят или не знают, что подобное происходило, и происходило совсем недавно по историческим меркам, и не только в СССР, но и - в том числе - в их родных Штатах.
В целом, я ушла с головой, полной мыслей, что определенно характеризует спектакль по такой богатой вещи как удачный и достигший цели.
Напоследок утащу у Хетти фото доски, которая висела в фойе и на которой пришедшие на спектакль могли писать:
-
-
01.11.2015 в 00:05мне кажется, это классический спор Оруэлл против Хаксли.
www.prosebeforehos.com/image-of-the-day/08/24/h...
-
-
01.11.2015 в 00:11Что ж, похоже, Хаксли выигрывает.
-
-
01.11.2015 в 05:23В "1984" человек находится под жёстким тоталитарным контролем: слежка и пропаганда. Ни шагу в сторону. В "Прекрасном новом мире" людей чуть ли не с момента оплодотворения яйцеклетки кондиционируют, формируют из них конформных членов общества. Ни шагу в сторону. У Хаксли есть ощущательные фильмы, у Оруэлла - пятиминутки ненависти. Вот и зрелища.
В мире "1984" обыватель, как и в нашем мире, тоже заваливается информацией, и тоже противоречивой (с кем вчера воевали, с тем сегодня лучшие друзья), и точно так же, как и в современном мире, "заваленном информацией", он, если не участвует лично в процессе цензуры и пропаганды, не думает, что они имеют место, пока ему в глаза явно не потычут.
А с другой - было четкое ощущение, что эти же люди (очень разного возраста) воспринимают происходящее в пьесе как фантастическое преувеличение, не имеющее отношения к реальности. Не помнят или не знают, что подобное происходило, и происходило совсем недавно по историческим меркам, и не только в СССР, но и - в том числе - в их родных Штатах.
Да у нас ведь так же. Как только умрут в большинстве своём люди, жившие при СССР, то знание это исчезнет. Оно уже исчезает, и этим пользуются недобросовестые люди, которые начинают рассказывать податливой публике, скажем, что Лысенко был великий селекционер и т.д. и т.п. Со ссылками. Главное, чтоб ссылка была, а какая по ней хрень написана - это совершенно неважно.
Я считаю, что гений Оруэлла в том, что он ясно показал, какой силой обладают слова и информация вообще, независимо от того, соответствуют они реальности или нет. Как будто предчувствовал, что наступит время, когда люди будут в очень значительной степени основывать свои мнения и решения на информации о событиях, с которыми лично они никак не соприкасались, и поэтому ими будет удивительно легко манипулировать.