Сразу же после ужина я ускользнул от шумной компании и отправился на прогулку в одиночестве, чтобы предаться мыслям о тебе; и вернулся как раз вовремя, чтобы с экспресс-почтой сообщить тебе о том, чем занимался.
Ты несомненно маленькая чародейка и приворожила меня; из-за тебя я перестал ценить все, что прежде приносило мне удовольствие, и теперь ничто не удовлетворяет меня, не успокаивает, словно я пришел из другого мира и с этим не имею ничего общего. Мне надо бы, вопреки своей природе, отречься от тебя, потому что я люблю тебя больше, чем следовало бы - так сильно, что мне нет покоя. Говорят, что новая возлюбленная - лучшее лекарство от чрезмерной привязанности к прежней; если бы я мог быть уверен в успехе такого предприятия, то сделал бы попытку, потому что хотя любовь к тебе на почетном месте в моем сердце, любить тебя, будучи так далеко - подлинная пытка. Но боюсь, что даже отправься я на поиски утешения, путь приведет меня обратно к тебе, вдвойне полным нежности. Всякое сравнение оказывается в твою пользу; чем больше я сравниваю тебя с другими, тем ты мне любезнее.
Но почему ты не пишешь мне чаще? Снова целый век прошел с последней весточки. Я пишу по три письма на одно твое, хотя погружен в дела общественные, а у тебя нет других занятий, кроме как думать обо мне. Когда я приеду в Олбани, придется найти способ получить у тебя компенсацию. Ты наверняка помнишь, как именно я грозил наказывать тебя за провинности.
Я отправил тебе длинное письмо с твоим отцом. Ты, наверное, дожидаешься его возвращения, чтобы написать мне. Если так, то придется мне тебя пожурить; и если ты не напишешь мне очень длинное и нежное письмо взамен, я тебя и вовсе не прощу. С тех пор я написал еще и одно короткое письмо. Сейчас мы у переправы Доббс.
Хотел бы я продолжить, но генерал вызывает меня на выезд. Adieu, моя милая, прелестная, любезная девочка. Да хранят тебя Небеса, и да осыплют тебя лучшими из благословений. Люби меня, заклинаю тебя.
А. Гамильтон